В жж увидела чудесное.
"es ist der ernsteste brief..."
обергруппенфюрер пишет серьезные письма
Рейхсфюреру СС Гиммлеру
26 сентября 1944
Рейхсфюрер!
I. Предыстория.
Когда я получил приказ рейхсфюрера о словацкой операции, я обрадовался, так как где-то в уголке моего сердца засела мысль о том, что во время войны я поставлю точку своей жизни в бою. Не потому что эта жизнь тяжка для меня и не потому, что я хочу от нее избавиться, а лишь потому что я видел в этом знамение судьбы.
Для того чтобы эта точка не была поставлена трусливо или где-то в сторонке, я во время операции делал все возможное, чтобы поставить ее гордо и по-мужски. Чтобы позже каждый мог бы сказать: начальник главного управления СС не только произносил речи о мужестве, но и сам умер столь же славно и храбро.
Из истории с кукурузным полем и батареей вражеских полевых гаубиц я однако сделал вывод, что судьба не ищет для меня легких путей. -
II. Рапорт.
Еще до моего вылета из ставки рейхсфюрера СС я назначил на 23 и 24.09 совещание, пригласив к себе знакомых чинов Ваффен-СС, армии и люфтваффе со всех участков Западного фронта, чтобы составить ясную картину перед лицом новых задач! Среди них были командиры, офицеры, унтерофицеры, резервисты, которые служили прежде и частично участвовали в 1 мировой войне. Всех их объединяет непоколебимая верность фюреру и огромная любовь к рейхсфюреру, и все они полны решимости отдать свою жизнь за 3 рейх и до нынешнего дня делом доказали, что относятся к числу самых преданных!
Их мнение о положении дел весьма единодушно:
1. Если противнику удастся выставить ударную армию, то с ней он прорвется до Рурской области. Не потому что немецкий солдат не готов сражаться дальше, а потому что немецкий офицер дальше сражаться не хочет. Крепость нервов немецкого офицерского корпуса от подполковника и выше большей частью на исходе. Всякий идеализм умер, всякий огонь - и раньше-то не слишком пылавший - угас.
2. По подсчетам, которые у меня на руках и информации моих доверенных лиц положение таково, что командование люфтваффе знает, где находятся лишь 100000 из 350000 личного состава. Народ на юго-западе Германии уже отпускает колкости и кивает на машины с номерами люфтваффе: "Мы бежим".
3. Дивизии, которые здесь и там вводятся в бой, не следует рассматривать как дивизии, даже при условии нормальной численности личного состава, так как сражается лишь часть его и - что главнее - так как офицеры больше не сражаются. В большинстве случаев налицо трещина между офицерами и личным составом.
4. Солдат и Родина верят лишь следующим людям: Адольфу Гитлеру, Генриху Гиммлеру и д-ру Геббельсу. Особенно последний как раз на западе еще пользуется огромным доверием.
5. Рейхсмаршал Геринг и министр иностранных дел фон Риббентроп рассматриваются как национальное бедствие.
6. Объявление о создании ланд- и фольксштурма вызвало у простых людей неслыханную радость. Они готовы сражаться и умирать, необходимо, однако, чтобы так называемые высшие круги - от крайсляйтера вниз - более не эвакуировались, а должны были при любом стечении обстоятельств оставаться на месте, если не на своей должности, то как добровольцы в бою. Указывая на бежавшего сломя голову крайсляйтера Аахена, англичане и американцы уже распространяют такую листовку:"Функционеры НСДАП покидают левый берег Рейна".
III. Когда я нес службу при рейхсфюрере СС, я - особенно на приемах господина министра иностранных дел - кое-что слышал и размышлял об этом, особенно в связи с визитом посла Ошимы. Между тем я послушал хорватское, венгерское, словацкое и японское посольства. Соответствует ли действительности то, что я узнал, судить не могу.
Как один из преданнейших Вам, как человек с 2 могилами на занятых ныне русскими территориях, прошу разрешить мне внести следующее предложение:
Рейхсфюрер, приложите усилия к тому, чтобы с востока нам ничто не угрожало. Я полагаю, если действовать быстро, то возможность и случай все еще представятся. Возможно, мы сумеем удержать русскую границу в Карпатских горах, выкупив нас за счет Польши и границы по Варшаве. Если следующей весной мы сможем выступить на западе, для нас не станет проблемой не только достичь границы по Сомме в кратчайший срок, но и удержать ее, и, по моему мнению, обеспечить себе тем самым [жизненное?] пространство на следующие 10 лет.
По отношению к большевизму, рейхсфюрер, я стою на иной позиции, чем многие.
а) В основе большевизма заложена безнравственная идея. По этой причине совершенно невозможно, чтобы он продержался дольше, чем одно-два поколения.
б) Силы, противостоящие большевизму в собственной стране, стали значительно больше и весомее. Партизанское движение растет в значительной степени и в России, и Сталину с учетом славянского менталитета будет гораздо сложнее навести там порядок, чем нам на любой территории Западной Европы, которую мы сейчас займем.
в) В истории Востока значительные подъемы всегда сменяются падениями.
г) Наша работа в германских странах была не напрасна, как любая работа в жизни, к которой подходят серьезно. Мы все еще можем достичь таких тесных союзных отношений с Норвегией и Данией, не говоря уже о Нидерландах, что мы при последующем конфликте выступим единым фронтом.
д) Если англо-американцам вдруг удастся занять существенные территории Германии, вопрос о переговорах с нами для Сталина будет закрыт. Призыв фольксштурма, приказ немцам защищать каждый квадратный метр немецкой земли по моему мнению в данный момент является почином не только к зондированию почвы с другой стороной, но и к установлению сношений.
е) Если мы сегодня выбьем англичан и американцев из Нидерландов или отбросим за Арденны, этот гигантский выигрыш территории никак не подействует на этих людей, равно как не произведут на них впечатления и потери. Английский или американский солдат уже и сам постепенно понимает, что потери играют его стране лишь на руку, так как уменьшают число безработных.
Если же переговорами с Россией, соглашением с Россией мы достигнем политического успеха, то в Англии это вызовет такой резонанс, что Черчиллю придется немедленно исчезнуть. Да и будет ли тогда Рузвельт в ноябре переизбран ставится под вопрос.
ж) Посол Ошима считается в Японии весьма умелым послом, однако его отчеты воспринимаются как субъективные из-за того, что он безгранично ценит фюрера. Должен существовать и другой путь в японское посольство. Лицо, предоставившее мне отчет, настроено к нам более, чем дружественно.
Рейхсфюрер!
Это самое серьезное письмо, которое я когда-либо написал Вам или напишу. Вы знаете, мне не нужно это еще раз подчеркивать, что поводом к написанию этого письма не являются ни трусость, ни страх смерти, моей ли или любого из моего рода. Но я не готов признать, что мы с фюрером Адольфом Гитлером - из-за того, что мы сделали столько ошибок во внешней политике, что господин министр иностранных дел не всегда был на высоте положения или что, к примеру, наши народные руководители, отправленные в Россию, не умели обхращаться с людьми - должны знаменовать конец немецкого народа, а не его начало. Ведь смысл политического руководства по сути не в том, чтобы привести народ к такому славному и героическому концу, а в том, чтобы снова возвысить его.
Так гордо и честно как я жил, так гордо и честно я могу умереть и остаток моего рода последует за мной. Никто, в чьих жилах течет моя кровь, не достанется врагу для истязаний. Но с учетом того, что мы уже показали, на что мы способны, было бы лучше, если бы нашлась иная возможность. Когда Фридрих Великий заключил мир при Губертурсбурге, ему было позволено сохранить лишь то, чем он и прежде владел, но несмотря на это он выиграл войну. Это было возвышение и фундамент прусского государства.
Преданный Вам Готтлоб Бергер,
Обергруппенфюрер СС.
NO-1822, цит. по H.Heiber "Reichsführer!", перевод мой
labas.livejournal.com/978191.html#cutid1
"es ist der ernsteste brief..."
обергруппенфюрер пишет серьезные письма
Рейхсфюреру СС Гиммлеру
26 сентября 1944
Рейхсфюрер!
I. Предыстория.
Когда я получил приказ рейхсфюрера о словацкой операции, я обрадовался, так как где-то в уголке моего сердца засела мысль о том, что во время войны я поставлю точку своей жизни в бою. Не потому что эта жизнь тяжка для меня и не потому, что я хочу от нее избавиться, а лишь потому что я видел в этом знамение судьбы.
Для того чтобы эта точка не была поставлена трусливо или где-то в сторонке, я во время операции делал все возможное, чтобы поставить ее гордо и по-мужски. Чтобы позже каждый мог бы сказать: начальник главного управления СС не только произносил речи о мужестве, но и сам умер столь же славно и храбро.
Из истории с кукурузным полем и батареей вражеских полевых гаубиц я однако сделал вывод, что судьба не ищет для меня легких путей. -
II. Рапорт.
Еще до моего вылета из ставки рейхсфюрера СС я назначил на 23 и 24.09 совещание, пригласив к себе знакомых чинов Ваффен-СС, армии и люфтваффе со всех участков Западного фронта, чтобы составить ясную картину перед лицом новых задач! Среди них были командиры, офицеры, унтерофицеры, резервисты, которые служили прежде и частично участвовали в 1 мировой войне. Всех их объединяет непоколебимая верность фюреру и огромная любовь к рейхсфюреру, и все они полны решимости отдать свою жизнь за 3 рейх и до нынешнего дня делом доказали, что относятся к числу самых преданных!
Их мнение о положении дел весьма единодушно:
1. Если противнику удастся выставить ударную армию, то с ней он прорвется до Рурской области. Не потому что немецкий солдат не готов сражаться дальше, а потому что немецкий офицер дальше сражаться не хочет. Крепость нервов немецкого офицерского корпуса от подполковника и выше большей частью на исходе. Всякий идеализм умер, всякий огонь - и раньше-то не слишком пылавший - угас.
2. По подсчетам, которые у меня на руках и информации моих доверенных лиц положение таково, что командование люфтваффе знает, где находятся лишь 100000 из 350000 личного состава. Народ на юго-западе Германии уже отпускает колкости и кивает на машины с номерами люфтваффе: "Мы бежим".
3. Дивизии, которые здесь и там вводятся в бой, не следует рассматривать как дивизии, даже при условии нормальной численности личного состава, так как сражается лишь часть его и - что главнее - так как офицеры больше не сражаются. В большинстве случаев налицо трещина между офицерами и личным составом.
4. Солдат и Родина верят лишь следующим людям: Адольфу Гитлеру, Генриху Гиммлеру и д-ру Геббельсу. Особенно последний как раз на западе еще пользуется огромным доверием.
5. Рейхсмаршал Геринг и министр иностранных дел фон Риббентроп рассматриваются как национальное бедствие.
6. Объявление о создании ланд- и фольксштурма вызвало у простых людей неслыханную радость. Они готовы сражаться и умирать, необходимо, однако, чтобы так называемые высшие круги - от крайсляйтера вниз - более не эвакуировались, а должны были при любом стечении обстоятельств оставаться на месте, если не на своей должности, то как добровольцы в бою. Указывая на бежавшего сломя голову крайсляйтера Аахена, англичане и американцы уже распространяют такую листовку:"Функционеры НСДАП покидают левый берег Рейна".
III. Когда я нес службу при рейхсфюрере СС, я - особенно на приемах господина министра иностранных дел - кое-что слышал и размышлял об этом, особенно в связи с визитом посла Ошимы. Между тем я послушал хорватское, венгерское, словацкое и японское посольства. Соответствует ли действительности то, что я узнал, судить не могу.
Как один из преданнейших Вам, как человек с 2 могилами на занятых ныне русскими территориях, прошу разрешить мне внести следующее предложение:
Рейхсфюрер, приложите усилия к тому, чтобы с востока нам ничто не угрожало. Я полагаю, если действовать быстро, то возможность и случай все еще представятся. Возможно, мы сумеем удержать русскую границу в Карпатских горах, выкупив нас за счет Польши и границы по Варшаве. Если следующей весной мы сможем выступить на западе, для нас не станет проблемой не только достичь границы по Сомме в кратчайший срок, но и удержать ее, и, по моему мнению, обеспечить себе тем самым [жизненное?] пространство на следующие 10 лет.
По отношению к большевизму, рейхсфюрер, я стою на иной позиции, чем многие.
а) В основе большевизма заложена безнравственная идея. По этой причине совершенно невозможно, чтобы он продержался дольше, чем одно-два поколения.
б) Силы, противостоящие большевизму в собственной стране, стали значительно больше и весомее. Партизанское движение растет в значительной степени и в России, и Сталину с учетом славянского менталитета будет гораздо сложнее навести там порядок, чем нам на любой территории Западной Европы, которую мы сейчас займем.
в) В истории Востока значительные подъемы всегда сменяются падениями.
г) Наша работа в германских странах была не напрасна, как любая работа в жизни, к которой подходят серьезно. Мы все еще можем достичь таких тесных союзных отношений с Норвегией и Данией, не говоря уже о Нидерландах, что мы при последующем конфликте выступим единым фронтом.
д) Если англо-американцам вдруг удастся занять существенные территории Германии, вопрос о переговорах с нами для Сталина будет закрыт. Призыв фольксштурма, приказ немцам защищать каждый квадратный метр немецкой земли по моему мнению в данный момент является почином не только к зондированию почвы с другой стороной, но и к установлению сношений.
е) Если мы сегодня выбьем англичан и американцев из Нидерландов или отбросим за Арденны, этот гигантский выигрыш территории никак не подействует на этих людей, равно как не произведут на них впечатления и потери. Английский или американский солдат уже и сам постепенно понимает, что потери играют его стране лишь на руку, так как уменьшают число безработных.
Если же переговорами с Россией, соглашением с Россией мы достигнем политического успеха, то в Англии это вызовет такой резонанс, что Черчиллю придется немедленно исчезнуть. Да и будет ли тогда Рузвельт в ноябре переизбран ставится под вопрос.
ж) Посол Ошима считается в Японии весьма умелым послом, однако его отчеты воспринимаются как субъективные из-за того, что он безгранично ценит фюрера. Должен существовать и другой путь в японское посольство. Лицо, предоставившее мне отчет, настроено к нам более, чем дружественно.
Рейхсфюрер!
Это самое серьезное письмо, которое я когда-либо написал Вам или напишу. Вы знаете, мне не нужно это еще раз подчеркивать, что поводом к написанию этого письма не являются ни трусость, ни страх смерти, моей ли или любого из моего рода. Но я не готов признать, что мы с фюрером Адольфом Гитлером - из-за того, что мы сделали столько ошибок во внешней политике, что господин министр иностранных дел не всегда был на высоте положения или что, к примеру, наши народные руководители, отправленные в Россию, не умели обхращаться с людьми - должны знаменовать конец немецкого народа, а не его начало. Ведь смысл политического руководства по сути не в том, чтобы привести народ к такому славному и героическому концу, а в том, чтобы снова возвысить его.
Так гордо и честно как я жил, так гордо и честно я могу умереть и остаток моего рода последует за мной. Никто, в чьих жилах течет моя кровь, не достанется врагу для истязаний. Но с учетом того, что мы уже показали, на что мы способны, было бы лучше, если бы нашлась иная возможность. Когда Фридрих Великий заключил мир при Губертурсбурге, ему было позволено сохранить лишь то, чем он и прежде владел, но несмотря на это он выиграл войну. Это было возвышение и фундамент прусского государства.
Преданный Вам Готтлоб Бергер,
Обергруппенфюрер СС.
NO-1822, цит. по H.Heiber "Reichsführer!", перевод мой
labas.livejournal.com/978191.html#cutid1
-
-
16.09.2012 в 23:29-
-
17.09.2012 в 16:41И еще хотела спросить. Наткнулась на форуме на такую фразу: "Кроме того, известно письмо Генриха Гиммлера - Зеппу Дитриху, о неуважении к его персоне со строны офицеров и солдат LSSAH. " Вы не знаете, что это за письмо и вообще в чем там дело было?
-
-
17.09.2012 в 21:14К сожалению, я такого письма не видел. Если найдете - обязательно покажите!)
-
-
17.09.2012 в 23:07-
-
17.09.2012 в 23:11